«Остаются они или уезжают, с мигрантами важно работать»

На вопросы газеты «Мигранты сегодня» ответил директор Центра миграционных исследований Дмитрий Вячеславович Полетаев.

— Расскажите, пожалуйста, как изменилась миграция за последние 5-10 лет?

— Согласно нашим исследованиям, а также исследованиям наших коллег мы видим, что с каждым годом миграция становится все более «сельской». Стоит отметить, что 15-20 лет назад к нам приезжало много русскоязычных мигрантов (не только русские, но и украинцы, и татары, и др.), и среди них были не столько трудовые, но те, кто возвращался в Россию после распада СССР. Согласно исследованиям, большая часть из них были городскими жителями. Те мигранты, которые приезжают сейчас, в основном жители сельские или из малых городов, как следствие менее образованные, потому что возможностей получить образование у них значительно меньше, чем у городских. С каждым годом все меньшее количество мигрантов имеют даже среднее специальное образование, часть выезжает в миграцию, даже не получив образование совсем.

Также важной тенденцией последних 5-7 лет стало появление среди мигрантов все большего количества женщин. Раньше женщины ехали, как правило, в составе семьи, сейчас же стали приезжать одинокие женщины. Женщины приезжают по разным причинам: у кого-то распалась семья в результате миграции, и они, оставшись одни с детьми, вынуждены ехать на заработки, кто-то приезжает устроить свою личную жизнь. А если увеличилось количество приезжающих в Россию женщин-трудовых мигрантов, то увеличилось и количество приезжающих детей. Дети приезжают в составе семей (полных или нет) и уже рождаются на территории России, приезжают маленькие дети, пытающиеся адаптироваться в школах, приезжают молодые люди, закончившие школу и планирующие найти работу и остаться на территории Российской Федерации.

Феминизация миграции всегда сопровождается притоком детей, что мы и наблюдаем в последние годы. Недавно у нас в Центре миграционных исследований как раз вышла книга про детей-не граждан Российской Федерации, которые живут в Москве, про особенности их адаптации и социализации.

Важно отметить, что в связи с изменением миграционных потоков в сторону сельских жителей, усиливается культурная разница между мигрантами и российским населением.  Города и их жители похожи между собой, будь то Япония, Россия или Франция — им легко понять друг друга, а люди из сельской местности более трепетно сохраняют свои национальные традиции, и культурные отличия более ярки и заметны.

В последнее десятилетие миграционные потоки стали более разнообразными – по составу, по профессиональным навыкам, по семейному статусу, по возрасту. Раньше в основном это были молодые мужчины средних лет, сейчас едут люди и молодые, и в возрасте, и семьи, и женщины, и дети. Социологически очень интересные изменения, они происходят постепенно и очень важны.

— Сказываются ли эти изменения на адаптации мигрантов?

— Конечно! До сих пор большие миграционные потоки едут из бывших стран СССР, и это «наследие» для нас большое благо. Приезжающие понимают, что русский язык для них очень важен. Но несмотря на то, что мигранты стараются учить русский язык, очевидно, что в странах исхода не хватает курсов русского языка и русской культуры. А это значит, что не хватает нашей работы, не хватает наших учителей.

Что касается адаптации мигрантов, то, приезжая в Россию, мигранты часто попадают в сообщества или диаспоры. Стоит отметить, что диаспоры изначально создавались самими старыми, осевшими мигрантами, чтобы не забывать язык, культуру. В наши дни они стараются адаптироваться под новые реалии, готовы работать с новоприехавшими, но получается, что они переходят или вынуждены перейти к тем функциям, не для которых они были созданы изначально. Они берут на себя эти функции, потому что они приносят им доход или дают значимость…

Конечно, адаптация проходит лучше, если этим занимаются российские неправительственные организации. Они работают, решая возникшие проблемы согласно действующему законодательству и согласно особенностям российского общества. Как показывают наши исследования, горячие линии, которые создавались российскими неправительственными организациями наиболее эффективны – они помогают в короткие сроки решать конкретные вопросы, например, как правильно составить контракт, как правильно подготовить документы, помогают при работе с недобросовестными работодателями и с устройством детей в школу. Например, часто приехавшие в середине года мигранты пытаются устроить детей в школы — их не берут, начинаются разговоры о дискриминации, а на самом деле, просто основной набор проходит летом и в каких-то школах просто нет мест.

К сожалению, денег на адаптацию не выделяется достаточно, и работу эту сейчас комплексной не назовешь. А если мы не хотим, чтобы к нам приезжали и работали без документов, то надо делать адаптацию и нахождение в РФ мигрантов максимально доступным с точки зрения получения документов, изучения языка и т. д. Нужно сделать так, чтобы мигранты не были вынуждены обращаться к теневым посредникам…

Например, дети мигрантов часто недостаточно хорошо знают русский язык или совсем не знают, приходят в школы – учителям приходится с ними больше заниматься на уроках и даже дополнительно, что вызывает возмущение со стороны других родителей… Низкие результаты ЕГЭ плохо знающих русский язык детей отражаются на общих результатах класса и школы. Можно было бы сделать специальную программу для таких детей, ведь зачастую в будущем – это граждане России. И таких примеров много на разных уровнях…

— Но сейчас нет программ долгого действия… Все ограничивается «приехали, получили документы на ближайшее время, а потом посмотрим…»

— Не совсем так. Новая концепция миграционной политики более конкретная, если сравнивать с предыдущей. Раньше основной целью была безопасность, а сейчас уже и демографическая, и экономическая нацеленность. Понимание определенное присутствует. Последние годы пришло понимание необходимости мигрантов для экономики. Например, Московский миграционный центр в Сахарово – система сильно отличается от других, и мы видим ее плюсы – значит есть понимание процесса. Положительные примеры есть, но их не так много, как хотелось бы.

— Решаются ли, на ваш взгляд, демографические и экономические проблемы за счет мигрантов?

— Конечно, трудовые мигранты занимают позиции, которые россияне не хотят занимать. И важно понимать, что мы сейчас живем на сломе времен – лет через 40-50 лет резко уменьшится количество тех, кто будет работать на работах, не требующих образования, и тогда возникнет конкуренция за квалифицированных мигрантов. Мы пока не сильно это осознаем.

Что касается демографии, то мы вступили в тот демографический этап, когда женщины не хотят рожать 5-6 детей, а хотят родить 1-2, при этом дать им хорошее воспитание, хорошую еду и одежду, когда сами женщины хотят сделать карьеру. Таким образом, качество жизни населения улучшается, а количество его снижается, и в условиях демографии и старения России миграция – это благо, как и в западноевропейских странах. Но нужно понимать, что миграционные ресурсы тоже ограничены…

Россия в евразийской миграционной системе будет еще долго привлекательной страной, но надо думать о том, как образовывать мигрантов, о том, как давать им квалификацию, делать их полноценными гражданами, если они оседают в России. Если они едут обратно в свои страны, имея при этом положительный опыт проживания в России, то они станут сотрудничать с нами и говорить другим о том, какая Россия хорошая страна. Таким образом, потраченные на адаптацию мигрантов деньги – это не выброшенные деньги, это плата за лояльность к стране. Остаются они или уезжают, с мигрантами важно работать.

— Как, по-вашему, за последние годы изменилась ситуация с нелегальной миграцией?

— Я предпочитаю назвать их «недокументированные мигранты». Конечно, если сравнить с тем, что было 10-15 лет назад, то документированных мигрантов стало значительно больше. Например, важным шагом было введение патентной системы. Но из-за нерешенной проблемы с регистрацией (проблема, которая к нам пришла из советских, и даже царских времен) у нас много недокументированных мигрантов, что тормозит массу процессов – и экономических, и социальных, и политических.

Если мигрант из ЕАЭС (Киргизии, Армении, Белоруссии и Казахстана) работает по контракту и работодатель платит налоги как положено, то такой мигрант может прийти и получить бесплатное медицинское обслуживание. А недокументированный не может – налогов то за него никто не платит… Быть зарегистрированным – выгодно.

Или другой пример: для работодателей ввели большие штрафы, но система работает неэффективно. Этим вопросом тоже надо заниматься, а не создавать условия, при которых неофициально работать проще…

— Что вы можете пожелать Федерации мигрантов России?

— Мне кажется, что очень сейчас не хватает работы общественных организаций. ФМР знаю больше 10 лет, и вижу, что многое делается, но мне кажется, что работа этой и других общественных организаций нужна в большем объеме, потому что гражданское общество, которое порождает подобные организации, очень важно. Введение в правовые рамки, борьба за права, борьба за лучшую жизнь – это очень важно. Желаю дальнейшей успешной работы и расширения рамок. А газете желаю увеличения тиража, чтобы информация доходила до как можно большего количества людей!

адаптация мигрантовДмитрий Вячеславович Полетаевинтервьюмигранты сегоднямиграцияцентр миграционных исследований